спокойна.
Доктор хмыкнул, — Если так, не возражаю, — убрал шприц, — сэкономить препарат вдвойне приятно.
— Можно на ты и я буду называть тебя Эйнштейном?
— Возражение нет, все-таки мое лицо это последнее, что ты увидишь на этом свете, — доктор говорил, но руки ни на секунду не прекращали привычные движения. Подкатился агрегат на колесиках, похожий на промышленный пылесос.
— А если я скажу, что мы в подвале не спрятались, а были заперты.
Острая игла вонзилась в руку, — Ничуть не удивлюсь, ваши мышиные разборки на суть предприятия никак не влияют.
— Заперты до начала обращения через несколько часов после перезагрузки.
Помпа равномерно загудела, в прозрачную склянку брызнули первые капли, — Семеро в случайных в одной камере и все иммунные? Голубушка, этого не может быть потому, что это невозможно в принципе.
— Ладно, зайдем по-другому, вам не интересно, почему стронги именно сегодня зачистили город от муров?
Агрегат зашумел сильнее, доктор выкрутил настройки на максимальную мощность. Густая кровь нехотя побежала тонкой струйкой.
— Совершенно не интересно, не моя зона ответственности.
Тело заявило протест, попыталось перекрыть ток крови в проблемную конечность. Лена не позволила, не поможет, глупая туша, ну переставит иглу в другое место, или к разделке приступит как есть. Уменьшила струю до минимума и продолжила:
— Ладно, Эйнштейн, следующий намек, — не любопытно, почему все иммунные в камере одной национальности?
Доктор ловко сменил новую банку на новую, — Ничего, выходящего за пределы бытовой логики. Любые восточные народы вдали от дома крепко держатся за семьи и друг за друга. Таджики, как я понимаю? Вместе бежали, вместе попытались укрыться.
— Какой-то ты Эйнштейн непробиваемый. Ничего тебе не интересно.
— Ну почему же совсем ничего, — Вот что начинает вызывать любопытство — откуда в тебе столько крови? Из человека твоей комплекции я обычно выкачиваю пять литров, отрубается обычно после первого, до второго литра редко кто дотягивает. Я из тебя уже четыре выкачал, а ощутимой спутанности сознания пока не заметил.
— Ладно, не буду тянуть, язык немеет, я помощником стронга была. Цель у него проверка экспериментальной вакцины, которая группу семерых таджиков сделала иммунными. Повторяю, камеру заперли до того, как в городе начались массовые обращения. Да что там заперли, эти таджики в камере не один день сидели, проверить же легко у ментов все в журналы пишется.
Эйнштейн подзавис на секунду, поскреб скальпелем затылок, — Я слегка озадачен, голубушка, продолжай.
Перед глазами начали прыгать злые мушки, сердце бухало с ожесточенной яростью, и тут же замирало, почти останавливаясь. Организм всеми силами пытался восполнить потери.
— Да что там продолжать, провалился эксперимент, из семи таджиков один все-таки заурчал. Хотя если подумать, может с дозировкой не угадали, там такой бугаище был.
Помпа зажужжала очень тихо, похоже удалось заинтересовать, уменьшил скорость, но пока не отключил.
— Откуда вакцина?
Мушки начали сливаться в сплошную серую пелену, язык ворочался с трудом, напоминая сухую мочалку, — Из лаборатории стронгов, ее неделю назад Викинг привез в маленький стаб на юге.
— Ты хочешь сказать, что в кустарной лаборатории стронгов сумели сделать то, над чем сотни бьются лучшие ученые умы одиннадцати миров?
Жутко, просто невыносимо захотелось спать.
— Так ежу понятно, что не сами, им знахарь местный помогал, только кинул он стронгов, в последний момент образцы вакцины спер и сбежал.
При упоминании знахаря насмешливый голос доктора дрогнул, — Как имя знахаря?
Вопрос Лена услышала с третьего раза, — Лео.
Скальпель вылетел и зазвенел по кафелю, помпа качнула порцию в последний раз и остановилась.
— А вот это совсем интересно. Думаю, с тобой захотят побеседовать.
Последние слова Лена не расслышала, серая волна захлестнула сознание и настал долгожданный покой.
Очнулась Лена на том же столе, прикрытая куском брезента. Край откинулся, глаза обожгло химической лампой, несмотря на плотно прижатые веки.
— Это она? Точно жива?
— Товарищ генерал, она потеряла много крови. Точнее почти всю. Из нее выкачано пять с половиной литров.
Сквозь ресницы, да напротив яркой лампы, разглядеть склонившуюся фигуру было невозможно, но это явно кто-то суровый с военной выправкой. Слова доносились как сквозь толщу воды.
— Сердцебиение замедленное, один удар в десять секунд. Но еще бьется, очередной феномен Улья.
— Когда очнется?
— Трудно сказать. Не когда, а если очнется, то не раньше, чем через пять часов.
Затопали тяжелые ботинки, каблуки щелкнули, — Товарищ генерал, разрешите.
— Докладывай немедленно.
— Журнал доставлен, пока слова подтверждаются. Шесть строителей задержаны без разрешения на пребывание и ожидали депортацию. Заперты в КПЗ неделю назад. Все выходцы из Средней Азии, предположительно Таджикистан. В камере остатки свежего зараженного, крупный мужчина, по описаниям Рустам, биологические образцы собраны, переданы яйцеголовым.
Вот данные по троим, утилизированным раньше. Обнаружены следы биологического воздействия неизвестной природы. Образцы отправлены на Землю во все доступные исследовательские центры.
Предварительные выводы на 72 % подтверждают версию, что вакцина существует. Этническая ориентация требует дополнительной проверки.
— Что по мурам?
— Разведка вернулась с половины пути. На центральную базу муров кто-то напал. Идет боестолкновение с применением артиллерии и тяжелой техники. Реальное положение пока не известно.
— Что по сбежавшему?
— На поиск отправлены четыре группы, пока результатов нет.
— Привлечь вертолеты и спецгруппу. Приостановить некритичные проекты, всех свободных людей на операцию «Гастарбайтер». Информацию засекретить, исключить любую утечку. Если о существовании вакцины узнают китайцы, не миновать новой мировой войны.
Когда пациент очнется собрать данные мозголомом и тело ликвидировать. Выполнять.
Очинаться Лене что-то сразу расхотелось. Совсем. Кажется лишнего ли я наболтала. Может и лишнего, но кажется еще жива. Вот только надолго ли.
Долго отлеживаться смысла не было. Надоело. Пустила команду и сердце забухало в обычном ритме, разгоняя остатки крови по сонным органам. Пересохшими губами Лена прошептала фразу, — Воды.
Стоящий рядом доктор просьбу проигнорировал, — Здравствуй Иванова Елена Сергеевна. Усохла, вижу, здорово.
Лена открыла глаза, зыркнула на Эйнштейна, — Ага, привет, из полицейского протокола прочитали.
— Или скорее Дёмина Елена Сергеевна.
Брови девушки ощутимо поползли наверх. А вот это совсем интересно. Настоящую фамилию я точно в Улье никому не говорила. Да ее и до Улья пару человек всего знали.
— Удивил, да?
— С твоими внешними данными нам не составило труда найти твой прототип в реальном мире.
— Прототип?
— Двойника. Решили познакомиться, присмотреться, психологический портрет составить.
Идеальная работа — заведующий отделением урологии в областной больнице, две научные работы, диссертация. Образцовая семья, любящий муж, пылинки сдувает, прелестной дочурке четыре года. Просто идиллия. И вот на тебе. Интрижка на работе, ладно бы с главврачом, а так с простым санитаром. Секс с пациентом, как он вообще смог, лежа в этом отделении? Связь с двумя фитнесс-тренерами одновременно. Соблазнила
